Зов крови - Страница 25

Что же мне делать? — мучился Бертолд. Остановиться и попытаться понять, что происходит? Заявить ей, что она самая противоречивая и несносная женщина в мире? Не дотрагиваться до нее, пока она не выслушает меня и не согласится, что я отнюдь не подлец, каковым она меня считает?

С любой другой женщиной Бертолд, возможно, так бы и поступил. С легкостью. Но с этой он не мог ждать или рассуждать здраво. Он должен дотронуться до нее, должен заняться с ней любовью. Должен.

Подобные настоятельные чувства не обрадовали Бертолда. Ему по-прежнему не нравилось, что он теряет контроль над собой, когда дело касается Хилды. Не нравилось, что он смущался перед ней. И, даже подчиняясь неизбежному, Бертолд злился на себя.

И на нее.

Хилда увидела, как потемнели, затем сузились глаза Бертолда. Она поняла, что он сейчас сделает. Ей не надо было никаких слов.

И осознание этого пронзило ее как удар молнии.

Да, целуй меня! — охватило ее дикое, нетерпеливое желание. Целуй меня! Ласкай! Делай со мной все, что хочешь!

Резко захлопнув за собой дверь, Бертолд схватил Хилду за запястья и завел ей руки за спину так, что у нее заныла спина. Хилда задохнулась, а затем увидела, как голова Бертолда склоняется вниз, но не к ее губам, а к груди, прикрытой тонким шелком.

Губы Бертолда сомкнулись вокруг набухшего соска, они ласкали его, втягивая все дальше в рот, а затем резко отпустили. Шелк рубашки намок, сосок жаждал продолжения ласк, и, когда Бертолд снова стал лизать его языком, Хилда застонала от наслаждения.

Он вскинул голову и уставился на Хилду — сумасшедший мужчина с диким взглядом. Отпустив ее запястья, Бертолд спустил с плеч Хилды бретельки ночной рубашки, и та соскользнула на пол.

Хилда выпрямилась, борясь с головокружением и даже не пытаясь прикрыть наготу. Сейчас она ее нимало не смущалась, а даже наоборот, испытывала какое-то вызывающее желание выставить свое тело напоказ.

Несколько длинных мгновений Бертолд разглядывал ее, а затем тоже стремительно сбросил одежду. Хилда едва успела бросить взгляд на его могучее обнаженное тело, как Бертолд подхватил ее на руки, отнес к кровати, и они вместе рухнули в ее прохладные мягкие глубины.

Хилда никогда не испытывала подобных волнующих и возбуждающих ощущений. Голова ее металась по подушке, сердце готово было выскочить из груди, а безжалостные пальцы и губы Бертолда продолжали свои сладостные пытки, вызывая у Хилды все новые и новые ощущения.

— Возьми меня, умоляю… — простонала она, когда поняла, что отчаянно желает большего, желает Бертолда целиком.

И он овладел ею. Хилда задохнулась, почувствовав, с какой силой и страстью Бертолд вошел в нее, а затем застонала, когда его бедра пришли в движение. Подчиняясь инстинкту, Хилда задвигалась вместе с ним. Жар разлился по ее телу, она задыхалась так, словно пробежала олимпийскую милю. Внутри начало нарастать напряжение, сдавило грудь, кружилась голова, воздух начал казаться густым и тяжелым.

И только Хилда успела подумать, что сейчас у нее случится сердечный приступ, как внезапно внутри будто что-то раскололось. Сотрясавшие тело судороги накатывали волна за волной, доставляя невероятное удовольствие.

Застонав, Хилда крепко зажмурила глаза, но сдавленный крик Бертолда заставил ее снова открыть их. Она увидела собственную вздымающуюся грудь и Бертолда, на лице которого появилось смешанное выражение муки и блаженства. Хилда ощутила прилив тепла и такого глубокого удовлетворения, что ее охватил страх. Теперь ее будет сжигать желание снова, и снова, и снова пережить подобные мгновения.

И эта мысль здорово отрезвила Хилду.

С горьким сожалением она осознала, что именно подобные мгновения превратили Флору в безвольную дуру. А теперь и она сама станет такой.

Если не сумеет не поддаться соблазну. Если не сможет противостоять Бертолду.

Бертолд рухнул на Хилду, тяжело дыша. Несколько секунд он не мог даже пошевелиться, пребывая в состоянии блаженства, потому что никакой его прежний сексуальный опыт не мог сравниться с тем, что он только что испытал.

А момент, когда он овладел Хилдой, останется в его памяти навечно. Какое-то сумасшедшее сочетание эротического восторга и глубокой нежности. Потрясающее ощущение слияния обнаженных тел. И момент оргазма, освободившего наконец Бертолда от физического и эмоционального напряжения, не покидавшего его с пятницы.

Но любое блаженство быстро проходит, когда о себе напоминает реальность. Конечно же он не воспользовался презервативом. В какое-то мгновение Бертолд подумал об этом, но тут же и забыл. Желание было слишком велико, он не владел собой, не мог и не хотел остановиться.

Боже мой, как быстро нарушена клятва держаться от Хилды подальше!

Бертолд медленно приподнялся на локтях и посмотрел на Хилду. И содрогнулся, натолкнувшись на ее холодный, презрительный взгляд.

— Теперь я убедилась, что ты всегда принимаешь меры предосторожности, — зло бросила она.

Бертолд понял, что отныне его словам нет веры. И рассказ о загадочном дружке Флоры будет поставлен под большое сомнение. Хуже того: не исключено, что сейчас мог быть зачат нежелательный ребенок.

Он с горечью осознал, что с появлением Хилды его жизнь очень осложнилась.

— А что, могут возникнуть проблемы? — выдавил из себя Бертолд, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— К счастью… нет.

Он постарался не выдать своего облегчения.

— Ты принимаешь противозачаточные таблетки, да?

Хилда наградила его очередным ледяным взглядом.